Я вышла из отпуска, почему-то дико щемит сердце, и душа сжалась в маленький комочек. А все от того, что побывала на Родной Земле. (Это в 60 км от Рязани и Тулы, в 17 км от Михайлова).
Неделю стоял невыносимый холод, 3 свитера, куртка и резиновые сапоги. Моя лысо выбритая собака тоже ходила в свиторе, в моем, с отрезанными руковами. Грязи по колено (Неосирин был заляпан до середины бедра). Печка топилась ежевечёрно...в июне Подруга, единственная в этом захолустье, беременна. Сами понимаете, что не о каких бухаст-трах-похмельях-бухаст-...-... речи быть не могло. Катание на велосипеде в редкие промежутки между ливнями, когда просыхала дорога, помогали мало, дороги как-то укоротились, да и былое бесстрашие изрядно поистрепалось: заслышав гул машины в отдаленном от дома месте, Неосирин стремился найти ближайшие кусты, дерево или овраг, куда и прямиком направлялся прятоть свою тушку.
А потом начался рай, потеплело, приехали еще 2 девки, дурные, но хоть не так скучно.
Виляние выпуклой мышцей (самой большой в нашем организме) перед трактористами привело к тому, что они начинали свистеть и махать нам рабочими руками, как только наши силуэты появлялись на фоне заходящего солнца. Бравой походкой мы прокладывали себе путь за молоком, где на пути и попадались эти трактористы.
Потом стло жарко, удалось поплавать в речке, позагорать и сгореть за 2 часа до отъезда в Москву.
Катание верхом на тяжелой рабочей лошади привело к нытью мышц во всем теле, а также к нытью обыкновенному.
Тот, кто жил хоть месяц в деревне, знает, что подогретая бутылка с соской называется "сиська". Вот этими самыми сиськами, а вернее их содержимым мне и доверили поить ягнят (Ягнята весят уже 30 кг, лоси). Их смоктание приводило меня в восторг.
В субботу(за день до окончания отпуска) приехала мама, решено было это самое окончание отметить вином 14 летнего отлива. Решено-сделано. Потом поехали на микроавтобусе мерседес купаться. Искупавшись, решили ехать назад, оказалось это делом непростым, т.к. выпола роса, колеса стали прокручиваться и мы чуть не улетели в реку. Уж как мы вытащили эту махину, я не знаю, но болит решительно ВСЁ.А уж какие мысли посещали меня в момент толкания этой тонны металла. Где посреди ночи искать трактор, а потом трезвого трактороводителя, если не найду, пойду в колхозный табун и сопру 3-х тяжеловозов, где спереть 3 хомута? 3 шлеи? И как бы потом председатель не отодрал кочерыжкой.
Однако Херокакл во мне не умер, и сорвав движок и погнув шестерни сцепления выехать удалось.
А теперь я сижу в офисе, работа кусается и вырывается, что даже страшно. Безумно хочется спрятаться за широкую спину начальника, но он заставляет отдуваться самой (как всегда прав), иначе мне не научиться. Но кто бы знал как трудно разговаривать с этими руководителями элеваторов, злыми переферийными дядьками.
Каррент муд: нытьё.